Неточные совпадения
И давно уже не
бывало и даже припомнить
невозможно было из всей прошлой жизни монастыря нашего такого соблазна, грубо разнузданного, а в другом каком случае так даже и невозможного, какой обнаружился тотчас же вслед за сим событием между самими даже иноками.
Родилась она от весьма бедных помещиков и не получила никакого воспитания, то есть не говорит по-французски; в Москве даже никогда не
бывала — и, несмотря на все эти недостатки, так просто и хорошо себя держит, так свободно чувствует и мыслит, так мало заражена обыкновенными недугами мелкопоместной барыни, что поистине
невозможно ей не удивляться…
Когда речь заходила о некоторых идеях, я
бывал очень тяжел и со мной
невозможно было разговаривать.
В марте и в апреле бегут менее всего, потому что в эти месяцы вскрываются реки и
невозможно бывает добыть пищу ни в тайге, ни у поселенцев, которые обыкновенно к весне уже сидят без хлеба.
Потом начнешь встречать их изредка, также вместе с другой дичью, по грязным берегам прудов, весенних луж и разлившихся рек, но подъехать к ним в меру ружейного выстрела
бывает очень трудно; во-первых, потому, что они сторожки, а во-вторых, потому, что другая мелкая дичь взлетывая беспрестанно от вашего приближенья, пугает и увлекает своим примером кроншнепов; подкрасться же из-за чего-нибудь или даже подползти —
невозможно потому, что места почти всегда
бывают открытые и гладкие.
Сюда пишут, что в России перемена министерства, то есть вместо Строгонова назначается Бибиков, но дух остается тот же, система та же. В числе улучшения только налог на гербовую бумагу. Все это вы, верно, знаете, о многом хотелось бы поговорить, как,
бывало, прошлого года, в осенние теперешние вечера, но это
невозможно на бумаге.
— Нет, сударь, много уж раз
бывал. Был и в Киеве, и у Сергия-Троицы [38] был, ходил ив Соловки не однова… Только вот на Святой Горе на Афонской не
бывал, а куда, сказывают, там хорошо! Сказывают, сударь, что такие там есть пустыни безмолвные, что и нехотящему человеку не спастись
невозможно, и такие есть старцы-постники и подражатели, что даже самое закоснелое сердце словесами своими мягко яко воск соделывают!.. Кажется, только бы бог привел дойти туда, так и живот-то скончать не жалко!
Ночью в такую пору ехать решительно
невозможно; поэтому и
бывает, что отъедешь в сутки верст с сорок, да и славословишь остальное время имя господне на станции.
— Совершенно без боку — ужасно! — подтвердила Настенька, — и вообразите, у них
бывают балы, на которых и я имела счастье быть один раз; и она с этакой наружностью и в бальном платье —
невозможно видеть равнодушно.
— То-то-с, нынче, кажется, это
невозможно, — проговорил губернский предводитель, — я вот даже слышал, что у этого именно хлыста Ермолаева в доме
бывали радения, на которые собиралось народу человек по сту; но чтобы происходили там подобные зверства — никто не рассказывает, хотя, конечно, и то надобно сказать, что ворота и ставни в его большущем доме, когда к нему набирался народ, запирались, и что там творилось, никто из православных не мог знать.
— Да, это
бывает, но обыкновенно ошибаются в характере человека, но чтобы не знать, кто он по происхождению своему, — это
невозможно! Я готова поклясться, что муж мой не беглый, — он слишком для того умный и образованный человек.
Да я по дальности мало у кого и
бываю, потому что надо все в сторону; я же езжу на пол-империале, а на нем никуда в сторону
невозможно, но вы этого, по своей провинциальности, не поймете: сидишь точно на доме, на крышке очень высоко, и если сходить оттуда, то надо иметь большею ловкость, чтобы сигнуть долой на всем скаку, а для женского пола, по причине их одежды, этого даже не позволяют.
Я сейчас говорил о том, как иногда
бывает трудно разводить некоторые породы рыб в такой воде, где прежде их не было; но зато сама рыба разводится непостижимым образом даже в таких местах, куда ни ей самой, ни ее икре, кажется, попасть
невозможно, как, например: в степных озерах, лежащих на большом расстоянии от рек, следственно не заливаемых никогда полою водою, и в озерах нагорных.
Удержать его было
невозможно, а так как это не раз
бывало с ним при таких крайне волновавших его встречах, то денщик его это знал и сейчас ставил перед ним на подносике стакан воды. Более никто ничего не предпринимал. Истерика восторга кончалась, старик сам выпивал воду и, вставая, говорил ослабевшим голосом...
Его можно бы уже видеть потому, что ссоры начинались из таких поводов, что
невозможно бывало после, когда они кончались, вспомнить из-за чего.
Поденщики наши, как известно, смирный народ, но с виду очень страшны, и, главное, определить совершенно
невозможно, во что они, по большей части,
бывают одеты: на старшем, например, из настоящих поденщиков были худые резиновые калоши на босу ногу и дырявый полушубок, а на другом лапти и коротенькая визитка.
Жила ли в них еще любовь? Надо полагать, что жила. Степан на каждой остановке все,
бывало, взглянет на Настю и вздохнет. Говорить им между собою было
невозможно, но два раза Настя улучила случай и сказала: «Не грусти, Степа; я все рада за тебя принять». А Степан раз сказал ей: «Вот теперь было бы идти-то нам, Настя! Тепло, везде ночлег, — нигде бы не попались».
Ему писали, что «промысла под Казыкерманом чинить
невозможно, затем, что с денежным жалованьем не
бывали, и деньги все вышли, да ружья мало».
Он нередко встречал в доме брата Попову с дочерью, всё такую же красивую, печально спокойную и чужую ему. Она говорила с ним мало и так, как,
бывало, он говорил с Ильей, когда думал, что напрасно обидел сына. Она его стесняла. В тихие минуты образ Поповой вставал пред ним, но не возбуждал ничего, кроме удивления; вот, человек нравится, о нём думаешь, но — нельзя понять, зачем он тебе нужен, и говорить с ним так же
невозможно, как с глухонемым.
— Гм… я говорю, — перебил доктор, — что вам нужно коренное преобразование всей вашей жизни иметь и в некотором смысле переломить свой характер. (Крестьян Иванович сильно ударил на слово «переломить» и остановился на минуту с весьма значительным видом.) Не чуждаться жизни веселой; спектакли и клуб посещать и во всяком случае бутылки врагом не
бывать. Дома сидеть не годится… вам дома сидеть никак
невозможно.
Был у него один дружок, Савёлка Мигун, ворище известный и пьяница заливной, не раз бит
бывал за воровство и даже в остроге сидел, но, по всему прочему, — редкостный человек! Песни он пел и сказки говорил так, что
невозможно вспомнить без удивления.
В одну из суббот, когда пан Кнышевский более обыкновенного поглумился надо мною, до того, что мне
невозможно было итти с братьями домой, я остался в школе ожидать, пока маменька пришлют мне обед, который всегда
бывал роскошнее домашнего, и прилег на лавке, додумываясь, по какой причине мне более всех задают память о субботе?
Главный строитель из англичан, Яков Яковлевич, тот,
бывало, даже с бумажкой под окном стоять приходил и все норовил, чтобы на ноту наше гласование замечать, и потом,
бывало, ходит по работам, а сам все про себя в нашем роде гудет: «Бо-господь и явися нам», но только все это у него, разумеется, выходило на другой штыль, потому что этого пения, расположенного по крюкам, новою западною нотою в совершенстве уловить
невозможно.
— Это правда, правда. Он фантазер, но добряк. Многое, что было
невозможно, он сделал возможным. Его,
бывало, попросят — он скажет: «это возможно». Очень жаль, что его больше нет, — и вам было бы хорошо.
Тут, я тебе говорю, такие мошенничества происходят, что вообразить
невозможно, и мошенничества, самым спокойным образом совершаемые: четыре месяца я знаком с господином Бургмейером и его семейством; каждый день почти
бывал в его доме, и он обыкновенно весьма часто и совершенно спокойно мне говорил, что вот я буду принимать его подряд, что, вероятно, найдутся некоторые упущения; но что он сейчас же все поправит, так что я был совершенно спокоен и ни минуты не помышлял, что мне придется встретить тут столько подлости, гадости и неприятностей.
Бывало, я искал могучею душой
Забот, трудов, глубоких ощущений,
В страданиях мой пробуждался гений
И весело боролся я с судьбой;
И был я горд, и силен, и свободен,
На жизнь глядел, как на игрушку я,
И в злобе был я благороден,
И жалость не смешна казалася моя,
Но час пришел — и я упал, — ничтожный,
Безумец, безоружен против мук и зла;
Добро, как счастие, мне стало
невозможно.
И месть, как жизнь, мне тяжела…
Когда,
бывало, проезжаешь его и взглянешь на низенькие мазанные домики, которые смотрят на улицу до невероятности кисло, то…
невозможно выразить, что делается тогда на сердце: тоска такая, как будто бы или проигрался, или отпустил некстати какую-нибудь глупость, — одним словом: нехорошо.
И в это время сам всякого красавца краше, потому что ростом он был умеренный, но стройный, как сказать
невозможно, носик тоненький и гордый, а глаза ангельские, добрые, и густой хохолок прекрасиво с головы на глаза свешивался, — так что глядит он,
бывало, как из-за туманного облака.
— И то правда, — согласился голова, — без нашей, значит, подписи поверить казначею никак
невозможно… Тенетнику-то давеча что летало!.. — задумался он. — Опять же мошка!.. Такого дня во все лето не
бывало! Нет уж, как ни верти, придется до той недели обождать, — решительно сказал Алексею. — И рад бы радехонек… Со всяким бы моим удовольствием, да сам видишь, какое дело подошло…
И,
бывало, во время таких гостин уж никак
невозможно было уговорить старушку, чтобы она каждый день обеда не стряпала.
— Ну, нет, милый! Это ты, должно, блазное слово молвишь! Чтобы русский человек малых ребят стал штыком колоть, этого ни в жизнь
невозможно! Вот у нас, точно что
бывало, злотворцы наши, чиновники земские понаедут, молельни позапирают, иконы святые отберут, иной озорник и надругательство какое сотворит, это все точно
бывает об иную пору, а чтобы баб с ребятами в церкви колоть — это уж неправда!
— Покамест нельзя, Дунюшка. Вдруг никак
невозможно, — отвечала Варенька. — Может быть, собрание-то, когда
побываешь в нем, соблазнит тебя. Может быть, ты станешь избегать его, как греховного.
Но
бывают миги, когда раздельные огоньки эти сбиваются вихрем в одно место. Тогда темнота вдруг прорезывается ослепительно ярким светом. Разрозненные элементы жизни, сжатые в одно, дают впечатление неслыханного напряжения, близкого к взрыву. И как раньше
невозможно было жить от угрюмого мрака, от скудости жизненных сил, так теперь жизнь становится невозможною вследствие чудовищного избытка сил и света.
— Нет, доказать, что ее как не
бывало,
невозможно, — отвечал профессор, — потому что кто ее скушал, те от этого располнели; но можно доказать, что пустые люди, принимаясь за хорошую идею, всегда ее роняют и портят.
Впрочем, надобно было видеть эту невысокую, сбитую, как железо, фигуру с короткими, выгнутыми ножками и глянцевитой усатой рожей, когда он,
бывало, под хмельком возьмет в жилистые руки балалайку, и, небрежно поглядывая по сторонам, заиграет «барыню» или, с шинелью внакидку, на которой болтаются ордена, и заложив руки в карманы синих нанковых штанов, пройдется по улице, — надо было видеть выражение солдатской гордости и презрения ко всему несолдатскому, игравшее в это время на его физиономии, чтобы понять, каким образом не подраться в такие минуты с загрубившим или просто подвернувшимся денщиком, казаком, пехотным или переселенцем, вообще неартиллеристом, было для него совершенно
невозможно.
— Да, разумеется, «началил», да это ничего, без того и
невозможно. А вот голод — это ужасно.
Бывало, в госпожин пост и оскребки из деревянной чашки все со щепой переешь и, что в земле случаем ногами втоптано, везде выковыряешь да проглотишь, а теперь вот через это староверское злое безумие и умирай без времени, а детей пусти по миру.
Можно, но нарушая иллюзии, не досказать многого — читатель или зритель сам доскажет, и иногда вследствие этого в нем еще усилится иллюзия, но сказать лишнее — все равно что, толкнув, рассыпать составленную из кусков статую или вынуть лампу из волшебного фонаря, — внимание читателя или зрителя отвлекается, читатель видит автора, зритель — актера, иллюзия исчезает, и вновь восстановить иллюзию иногда
бывает уже
невозможно.
И такой пасторалью все утешены
бывали. Велит иной раз князь Алексей Юрьич позвать к себе Семена Титыча, чтоб из своих княжих рук подарок ему пожаловать, но никогда его привести было
невозможно, каждый раз не годился и в своей горнице за замком на привязи сидел. Неспокоен, царство ему небесное, во хмелю
бывал.
Она даже ничего ему не ответила. Ей захотелось сейчас же убежать из этой гостиной, где ее муж находил нужным
бывать для своих комбинаций. Салона Лушкиной она не могла переносить, просто физически не могла. Но бежать сейчас, не посидев хоть десяти минут,
невозможно — вызовешь какую-нибудь выходку хозяйки.
Он часто
бывал несправедлив к католическому миру, который
невозможно признать целиком захваченным духом антихристианским.
Впрочем, я не знаю наверно, догадывается ли она вполне? Знать, где я
бываю по субботам, ей
невозможно.